Скорее всего удлинение головы путем деформации черепа или ношения высокого головного убора служило символом высокого статуса в обществе отдельного человека, рода или даже народа. Это нечто природное, натуральное, ведь в природе чем выше животное, тем больше у него авторитет в животном мире и мало кто решится напасть на того, кто выше ростом. Вспомним хотя бы фильм “Боги, наверное, сошли с ума 2”, где мальчик спасает от гиены тем, что ставит кусок дерева на голову и тем самым становится выше хищника.
Чем выше, тем сильнее?
Другим объяснением может быть сакральность высоких конусообразных головных уборов, когда они копировали рог единорога (о нем в следующий раз) – божественный символ начала. В любом случае следует говорить об удлинении головы, но не удобном головном уборе. Так например древние хунну искусственно удлиняли череп. То же самое делали некоторые древние египетские династии фараонов и правители инков и другие правящие элиты. В Хакасии находят искусственно деформированные черепа относящиеся по времени к II тысячелетию до х.э. (Окуневская культура пракыргызов).
Искусственно деформированный череп женщины-хунну
Судя по каменным «женским» изваяниям, относящимся к окуневской культуре, женские высокие головные уборы существовали уже в то время. И шөкүлө, как высокий конусообразный женский головной убор, появляется по крайней мере не позднее II тысячелетия до х.э. При этом почитание таких каменных изваяний с подобными головными уборами до сих пор актуально среди хакасов – народе-близнеце кыргызов, которые носят у них название (улуг) Хуртуях-тас. Поэтому вполне возможно сравнивать шөкүлө с головными уборами окуневских каменных изваяний, многие из которых явно женские.
Археологические находки высоких головных уборов сходных с шөкүлө подтверждают древность этого головного убора. Реставрированный костюм женщины, захороненной в кургане, Аржан II, Тыва (IX-VIII вв. до х.э.), также содержит головной убор схожий с шөкүлө. Можно даже сказать, что это и есть шөкүлө.
Реставрация костюма женщины, Аржан II, Тыва (IX-VIII вв. до х.э.)
Шөкүлө, судя по всему, был головным убором легендарных амазонок. Изображения амазонок с высокими головными уборами типа шөкүлө, часто встречались в древней Италии и Греции.
Статуя амазонки, Кампания, Италия
Эта погребальная урна италийских этрусков, которых некоторые ученые причисляют к тюркоязычным народам, имеет три фигурки девушек-лучниц с головными уборами типа шөкүлө. К слову, этруски по легенде происходили от троянцев, которых греки изображали в скифских калпаках (см. 40 элементов кыргызской культуры: 1. Кыргызский калпак).
Опять таки стоит говорить о шөкүлө и калпаке, как о высоких головных уборах без завязок-ушанок. Для мужских и женских головных уборов с завязками стоит применять термин – башлык.
Реставрированный костюм женщины бронзового века с башлыком, Хакасия
Другие высокие женские головные уборы, которые можно восстановить по окуневским изваяниям пракыргызов. Знаменитая алтайская принцесса Укока, носила прическу, также удлиняющую голову (возможно американские индейцы также носят перо с этой целью и кстати кыргызские девушки также носят перья на своих тебетей).
Реставрация прически принцессы Укока и окуневское изваяние пракыргызов
Кроме того, существовал высокий женский войлочный калпак, который находили в захоронениях в Алтае (VIII-V вв. до х.э.) и который имеет такие же аналоги в каменных статуях окуневской культуры пракыргызов в Хакасии.
Другой знаменитый головной убор кочевников, который сегодня сохранился у монголов и тывинцев, известный также по половецким каменным изваяниям, также возможно имеет свой аналог в окуневских каменных изваяниях.
Таким образом, можно говорить о том, что шөкүлө был известен и распространен у различных народов Евразии со II тысячелетия до х.э. Шөкүлө имело как сакральных, так и статусный характер и не ограничивалось лишь нарядом невесты. Нам следует помнить, что многие вещи, которые сейчас возрождаются – это не новоделы или фантазии современных модельеров. Сейчас не стоит говорить о том, что мы не можем взять тот или иной костюм или головной убор, так как это не принадлежит кыргызам, а принадлежит монголам или туркменам. Мы имели общих предков и вполне можем претендовать на наше общее наследство, это не воспоминания о будущем, это мечты о прошлом.
