Эпическая тризна происходит в честь поминовения Кокотой хана в долине Каркыра. Она была одна из самых грандиозных международных общественно-политических мероприятий, в которой участвовали в качестве приглашенных гостей представители региональных держав евразийского геополитического пространства. География приглашенных гостей на тризну по Кокотой хану, простиралась от Средиземноморья и восточной Европы до побережья Тихого океана.
В эпосе «Манас» говорится о “Сакалаттан Сары дөө (Сары дэв Сакалатов) // Самсып келди алты миң” (С шеститысячным войском) [3, c. 107], Сакалаттын Сары дөө (Сары дэв сакалатов) [5, с. 151], загостившего из западных земель на поминовение хана Кокотоя. Сары (тюрк. желтый) это, похоже, один из антропонимов этнонима сакалат, а дөө – буквально, великан; дэв, дий, деой, дию, который считался скифо-сакским агиоэпонимом. Исходя из этого, оному Сары можно было бы воспринимать как одного из древних родовых наименований времен скифо-сакской эпохи (VIII-IV вв. до н.э.).
У Геродота: “Все племена (авхаты, катиары, траспии, паралаты. - А. Э.) вместе называются сколотами, т.е. царскими. Эллины же зовут их скифами” [1, с. 188]. По определению “отца истории” вышеназванные скифские племена назывались царскими сколотами. Эллины (греки) звали их скифами. Получается так, что скифы и сколоты – один народ. В «Скифии» Геродота скифы-земледельцы назывались “борисфенитами”, что означало ”днепряне” или “сколоты” [7, с. 132]. Таким образом, в лице архонт-этнонимов сколот (сакалат), родового эпонима Сары дэв обнаруживается древнее военно-политическое объединение в регионах Поросья и Дешт-и Кыпчака. Соответственно, эпический заграничный этнический союз сакалат имел честь побывать гостем на поминовении по Кокотой-хану. Примечательно, что в эпосе он назывался собственно сакалат. Известно, что вышеназванные этносы состояли в сообществе сколот-скифов. По всей видимости, от имени всех западных скифских племен в знаменитой долине Каркыра, загостились «царские сколоты».
В эпосе «Манас»:
Сандыргалуу Кейкубат (Досточтимый Кейкубат)
Бу да келди жети миң. (С семитысячным войском.) [3, с. 107]
В источниках имеются немало одноименных персидских антропонимов, таких как Кавата в «Авесте» (VI в. до н.э.), шах сасанидов Кавад I (VI в.), персидский шах Кавад Широе (VII в.), Кай-Кубад в «Шах-наме» Фирдоуси (X-XI вв.).
Жөөт да бар, тарса бар, (Есть иуды, есть тарса,)
Жөн жүргөн адам канча бар. (Видимо-невидимо зеваков.)
Кызыл баш менен Кыйбадан (Из Кызыл башей и Хивы)
Кылымга бенде сыйбаган. (Народа полным полно.)
Орус да бар, немис бар, (Есть, и русы, и немцы,)
Ойроттун баары тегиз бар. (Все ойроты поголовно здесь.) [3, с. 147]
В Малой Азии на Киликийской равнине вблизи южного побережья был город Тарс. В новозаветную эпоху Тарс был одним из крупнейших городов Римской империи, важным культурным и научным центром. Эпические кызылбаши – это, наверное, тюркские кочевые племена Малой Азии из шиитской суфийской династии Сефевидов. Так или иначе кызылбаши и представители племен из Тарса, представлены были из дальней Малой Азии. Иуды, видимо, из южного побережья Средиземноморья. Среди приглашенных гостей отмечаются русы, пожалуй, из Древней Руси, а немцы - представители восточных германских племен.
На тризне по Кокотою из неприятельских сторон в качестве приглашенных гостей находились: каракитайцы хан Алооке и его сын Конурбай, Мурадил сын Кырмус шаха, хан каракитайцев Нескара, хан калмыков Жолой, каракитаец Солобо Соорондук, хан Оронгу кангайцев, богатырша Кыз Сайкал, старейшина калмыков Ушан, Бозкертик Токшукера, богатырь Жугору и т.д. Выходит, по эпосу на Каркыре оказались можно сказать все, кроме небезызвестного Эсенкана, главы коалиции каракитайцев, калмыко-ойротов, манчжуров Северного Китая, ставка которого распологалась в Тюп Бээжине, неподалеку от побережья Восточно-Китайского и Желтого морей Тихого океана.
Раздел «Тризна по Кокотою» один из главных разделов эпоса «Манас». В нем повествуются основные виды военно-спортивных игр кочевников, ход состязания, правила игр, судьи и команда акынов-глашатаев, их права и обязанности. Имеются сведения, что такого же характера тризна-праздник бытовал у исседонов и эллинов. Так, «Поминовение умерших исседонов совершали раз в год, причем это празднование, как и у эллинов, – прибавляет Геродот, – сын устраивал в честь отца» [4, с. 334]. Стало быть, сама история возникновения такого культа (“поминовение”, “тризна”; “аш”) очень древняя. Между сведениями Геродота и тризны Кокотоя полторы тысячи лет. Нет сомнений, что скифские кочевые народы устраивали такие тризны-поминки еще за тысячи лет до приезда Геродота в Скифию.
На поминке по Кокотой-хану освещаются несколько видов игр кочевников, разумеется, они не были первыми и не последними видами военно-спортивных игр, которые вполне могли иметь свои тысячелетние истории. На тризне проводились конно-спортивные игры ат чабыш (конная скачка), жамбы атуу (стрельба из лука), эр эңиш (борьба верхом на коне), эр сайыш (поединки на пиках) и другие спортивные соревнования (балбан күрөш (пешая борьба)) и т.д. В эпосе в основном отражены главные виды военно-спортивных игр супертяжелого веса абсолютного первенства. Например, пешая борьба великанов Кошоя и Жолоя, поединок на пиках между богатырями Манасом и Конурбаем, захватывающая борьба верхом на коне атлетов Шандоогера из Тюп Бээжина и Чоноончука из западных калмыков и т.д.
Следует подчеркнуть, что именитые тризны в обязательном порядке сопровождались грандиозными массовыми играми, где присутствовало огромное количество кыргызских племен, приглашенных гостей, зрителей, толпа зевак. В эпосе говорится, что было подготовлено трехсот тысяч веж, которые могли бы вместить три миллиона шестьсот тысяч человек. Это самый минимальный показатель подсчета, не считая местных кыргызских племен проживающих в долине Каркыра. Десятки тысяч людей шли на тризну Кокотоя, в первую очередь, в надежде быть очевидцами замечательных игр кочевников, посмотреть военно-спортивные состязания знаменитых атлетов (богатырей, витязей, силачей) востока и запада.
Основной целью первой части традиционных военно-спортивных игр была продемонстрировать величие кыргызского духа, воинскую мощь и высочайшее мастерство гвардейцев-витязей. Эту часть главы невозможно слушать (или читать) без чувства гордости и приподнятого настроения. Здесь имеются буквально все: построение (и перестроение) на конях, различные боевые приемы, верховая езда, стрельба из лука и ружья, бой на мечах и пиках. Все это делается без всяких приказов, только звуком добулбаса (барабана) Манаса. Что это было? Прежде всего, это была демонстрация силы войск Манаса, сорока гвардейцев-витязей (и восьмидесяти четырех воинов). Во-вторых, показать уровень готовности кыргызских воинов, что они обладают подобными арсеналами воинского мастерства. В-третьих, показ боевой мощи и уровень подготовки кыргызской конницы, пришедшим извне каракитайцам, калмыкам и ойротам.
Судя по всему, у кочевников и приграничных им государств сущестововали международные негласные правила, где во время игр кочевников всякие конфликты должны быть заморожены, приостановлены. Так, на тризну Кокотоя приглашается вчерашный отъявленный враг кыргызов небезызвестный Алооке хан (“Чын калаанын боюнда, (В городе Чин,) // Каңгар тоонун оюнда (В долине Кангар) // Алоокедей карыга айт, (Известить старину Алооке,) // Чакырдым атам тоюна”. (Приглашаю на тризну отца.) [3, с. 97], которого только недавно выгнал Манас с его трехсоттысячным войском из Ферганской долины. Среди приглашенных его сын Конурбай, главный действующий противник кыргызских племен (“Касапаңдын Кара-Тоосунда, (В Кара-Тоо Каспана,) // Капкалуу Бээжин оозунда (На замке Бээжина) // Чоң кара атын байлаган (С черным громадным конем)// Коңурбайга барып айт”. (Пригласить Конурбая.) [3, с. 97]. Надо отметить, что Кокотой-хан свои одиннадцать дочерей выдал замуж за одиннадцати ойротским принцам, и, очень может быть, что немало званых и незваных гостей были представлены на тризне из приграничных ойротских племен.
В эпических строках отмечается, что кыргызские племена могли дойти до Тихого океана, плыть по морям.
В эпосе «Манас»:
Чылгый динсиз Чынмачын (Сплошь безбожный Цин-Мацин)
Кесепет шаар Кантон бар, (Есть мерзостный город Кантон,)
Таңшут деген шаар бар ... (Есть город Таншут ...)
Ар жагы Мухит көл деген (Далее его Тихий океан) [2, с. 233]
По эпосу древние кыргызские племена могли иметь контакты с островитянами и с прибережными народностями Тихого океана.
Сулаймандын тушунда … (В эпохе Сулеймана …)
Кытайдан качып кыйла журт … (Тысячами убегали от китайцев …)
Жапан атка конуптур … (Были прозваны жапанами …)
Сыймун арал жери бар (У них есть остров Сыймун) [3, с. 94].
Здесь говорится о народе жапан (возможно, японцы), которые проживали на острове Сыймун (возможно, Японские острова).
Урум менен Кырымга (В Уруме и Крыме)
Угуларын билдиңби? (Могли бы услышать?) [5, с. 95].
По эпическим данным эпический штатный консул-парламентер, бирюч-глашатай, полиглот Жаш Айдар по указанию хана Манаса за девять месяцев пребывает в таких местах, как Балх, Кафа, пустыня Кубайыс, река Шор [3, с. 86]. Кыргызские гонцы-вестники могли обездить на востоке до Тихого океана и японских островов, на севере-западе до уральских гор, рек Волга и Шор, на юге Северный Китай, Афганистан (Балх), на западе до Крыма (Кафа) и Урума (Ромея; Византия).
Игра кочевников состоялась в долине Каркыра.
По указанию Манаса главный певец-глашатай (эр Ажыбай) оповещает народ о том, что какие игры когда и где будут проходить, какие угощения будут и как будут розданы мясные блюда. В начале тризны Манас во всеуслышание предупреждает всех, что нельзя воровать и разбойничать.
Ушул айткан жардыгым (Вот мой вам указ)
Көкөтөйдүн ашы бар, (Будет тризна по Кокотою,)
Нечен сонун иши бар… (Будут потрясающие представления...)
Ууру кылып ат алсаң, (За конокрадство,)
Кокус элге катылсаң, (За грабеж и разбой,)
Ажалдан мурун өлөсүң, (Умрешь не своей смертью,)
Акыретти көрөсүң! (Отправишься на тот свет!) [5, с. 133]
Борьба Кошоя и Жолоя. На арену борцов супертяжелого веса первым выйдет калмыцкий богатырь Жолой. Он долго будет стоять и ждать пока кыргызская сторона ищет достойного своего борца. Хан Кошой обходит все видные кыргызские богатыри (эр Чегиш, Саят Абдыраман, Керкөкүл, эр Жамгырчы, эр Үрбү, эр Көкчө, Көккоен) с предложением бороться с Жолоем, но все отказываются, сославшись на разные причины. Только двое семнадцатилетний Акбай (Агыш) и эр Төштүк дают свое согласие, однако Кошой и Манас их остановят, что один еще совсем юный (Акбай), а другой только что вернулся из под земли (эр Төштүк). По совету Манаса сам старец Кошой выйдет на борцовскую арену. По эпическим строкам ему было девяносто лет.
Эр Шортектин чоң Жолой (Громадный Жолой эр Шортека)
Толуп турган кези экен, (В полном расцвете сил,)
Отуз-кырктын ортосу (Лет тридцати-сорока)
Болуп турган кези экен… (Заматерелый в самой поре ...)
Ошо кезде Кошойдун (А, в ту пору Кошою)
Токсондогу кез эле. (Было девяносто лет.) [6, с. 34]
По варианту Шаабая Азизова разница в возрасте между Кошоем и Жолоем была пятьдесят лет. Что значит бороться в девяносто лет, сегодня невозможно это представить.
Итак, начинается борьба (куреш). На арену выходят Кошой и Жолой. Вот как описывается выход на борцовскую арену Жолой батыра: “Калмак, кытай, тарса, жөөт, (Калмыки, китайцы, тарсы, иуды,) // Карап турган канча көп, (Вон сколько зрителей,) // Өз дининче окунуп, (Помолился своему богу,) // Күн чыгышка бет алып (Обратился на восток) // Көк теңир колдо деп (Поклонился кок тениру) // Батасын кылды чокунуп”. (Помолился на свой лад.) [3, с. 186]
Один из любопытных эпизодов эпоса. Кошой и Жолой начинают долгожданную борьбу. Затем через некоторое время, односторонне прекратив борьбу, Жолой молча принимается за молитву по калмыцки. Кошой будет терпеливо ждать, пока он не закончит свою молитву.
Кайра басып Жолой дөө (Громада Жолой повернулся,)
Калмакча намаз окунуп, (По калмыцки помолился,)
Карк алтын сүрөт буту бар, (У портрета будды в золоте,)
Бурканына чокунуп, (У статуи поклонился,)
Кайра басып калганы. (И обратно развернулся.) [3, с. 220]
Жолой сперва не получит помощь от первого коко тенира, теперь уже второй раз читает молитву и ждет подмогу от своих идолов. В самом деле коко тенир (синее небо) и бут (идол) — это два разные религиозные верования. Так, почему калмык Жолой поклонился к двум разным религиям? Возможно, он знал разницу между древним коко тенир и более поздним идолопоклонства (будды) и, вероятно, надеялся на обоих. Кошой великодушно терпел, хотя мог бы апеллировать, что его соперник вызывает к себе потусторонние силы. Не исключено, в свою очередь, сам Кошой, незаметно другим, мог внутренне помолиться по своему.
Кошой менен Жолойду (Кошоя и Жолоя)
Көрө коюп Коңурбай (Увидев Конурбай, подумав)
Кокус тепсеп кетет деп, (Вдруг и впрямь задавят,)
Бул отуруш бекер деп, (Незачем здесь сидеть,)
Тура качты ордунан. (Встал и дал деру.) [5, с. 166]
Это один из забавных эпизодов. Стало быть, поклонники борцовской схватки смотрели сидя или лежа на боку на земле. За игрой борцов наблюдали десятки тысяч зрителей. Поэтому невозможно было наблюдать верхом на коне, ибо лошади могли бы растоптать сидящих страстных болельщиков. На этот раз хан каракитайцев Конурбай сидел (“Незачем здесь сидеть”) на земле. И в один момент борцы-великаны сослепу чуть не задавят сидящего очень близко к борцовской арене Конурбая. От неприятностей спасает его атлетическая смекалка и быстрота, которые здорово помогают ему оказаться в безопасном месте. Стало быть, Конурбай находился совсем рядом к борцовской арене.
По эпическим данным поединок Кошоя и Жолоя продолжался двенадцать дней (“Он эки күн экөөнүн // Тирешкенин көрдүңөр” (Двое двенадцать дней // Не могли друг друга одолеть)). Надо подчеркнуть, что пешая борьба на тризне по Кокотою была одним из интересных и захватывающих видов традиционных спортивных игр. Известно, что Кошой вконец побеждает Жолоя.
Жараткан алла, Жолойду (Всевышний алла, вот Жолоя)
Курмандыкка чалдым деп… (Предать смерти я приговорил...)
Үзүктөй болгон Жолойдун (Сказав так Кошой)
Өзөгүн үзө салды эми… (Хребет ему сломал...) [6, с. 35]
По версии Шаабая Азизова богатырь эр Кошой свернет шею калмыцкого исполина. Однако в других вариантах богатырь Жолой остается живым и невредимым до конца эпических событий “Чоң казата” (“Большое наступление”), где и на самом деле кончается его жизнь.
Эпические стихотворные строки сами подсказывают, что несмотря на пространственную отдаленность, политическую автономность родоплеменных структур и центробежные тенденции, разбросанный в разные уголки евразийского континента, тысячелетний сорокаплеменный Кыргыз журту, по зову долга и сердца, мог собраться на общенародные значимые события.
Эпическая тризна по Кокотой хану могла бы стать моделью культурной картины мира как инструмент описания и понимания истории древних и средневековых кыргызов, которая выполняла в традициях разных этнических объединений интегрирующую функцию, объединяя различные культурные феномены и формы в определенную целостность и плоскость. На тризне обнаружены и сроднились такие принципы сосуществования и взаимопонимания людей, как обычаи, нравы, нормы поведения, суждения и идеалы, которые направлены и сконцентрированы в культурные ценности различных народов. На основе этих принципов создавались определенные правила поведения кыргызских племен, друзей-союзников и приглашенных гостей, регламентирующие общественно-политическую жизнь на определенное время в сорокаплеменном Кыргызской журту.
Эшиев Асылбек Мирзатилаевич, профессор Жалал-Абадского государственного университета имени Б. Осмонова. Кыргызстан
Литература:
1. Геродот. История в девяти книгах. Ленинград: «Наука», 1972. (IV, 6).
2. Манас. Сагымбай Орозбаковдун варианты боюнча. I китеп. Фрунзе: «Кыргызстан», 1984. (Манас. По варианту Сагымбая Орозбакова. I книга).
3. Манас. Сагымбай Орозбаковдун варианты боюнча. III китеп. Фрунзе, «Кыргызстан», 1981. (Манас. По варианту Сагымбая Орозбакова. III книга).
4. Руденко С. И. Культура населения Горного Алтая в Скифское время. М.-Л.: Изд. Академии наук СССР, 1953.
5. Манас. Шапак Рысмендеевдин айткан варианты боюнча. Бишкек: «Газета.KG», 2013. (Манас. По варианту Шапака Рысмендеева).
6. Манас. Манасчы Шаабай Азизовдун варианты боюнча. Бишкек: «Кут Бер», 2013. (Манас. По варианту Шаабая Азизова).
7. Орлова И. Б. Евразийская цивилизация. М.: «Норма», 1998.
