Добавить статью
11:46, 12 мая 2019 Обновлено 11:46 30 Августа 2021 8257

Об истоках кыргызской культуры и возрождение Кыргызстана

«Бог или Природа»

Спиноза

После сложнейших и тяжелейших испытаний, выпавших на долю многострадального народа Кыргызстана в течение последних несколько месяцев, наконец-то, появился свет в конце тоннеля. Успешно завершился референдум, принята новая Конституция, страна вернулась в правовое поле, выдан карт-бланш Президенту переходного периода, созданы все необходимые легитимные предпосылки для дальнейшего движения, но опять возникают закономерные и вполне естественные вопросы – куда и как двигаться дальше?

Набор стандартных формулировок-целей: «к построению подлинно демократического государства» в котором будут соблюдаться принципы «верховенства закона», «права человека», «свобода слова», «рыночной экономики и социального равенства», и др., которые приведут страну к состоянию «процветания, благополучия и прогресса» и т.д., стал настолько привычным и трафаретным, что уже не вызывает никаких иллюзий, с них начинали и на них держались Акаев и Бакиев, их используют в своей деятельности представители многочисленных правозащитных, неправительственных и международных организаций, а также политических партий.

Однако в новых условиях эти формулировки-цели вызывают особый интерес и порождают определенные надежды, поскольку теперь использование этой риторики будет осуществляться в условиях многопартийности, где лидеры и их партии будут жонглировать ими в зависимости от уровня интеллекта, ораторского искусства, понимания их сущности и, соответственно, их дальнейшей практической реализации.

В замечательной монографии отечественных философов Ж.К. Урманбетовой и С.М. Абдрасулова «Истоки и тенденции развития кыргызской культуры», увидевшей свет в прошлом году, но, малым тиражом, дается весьма интересный анализ основ национальной ментальности и культуры, который дает очень многое для понимания многих процессов, имевших место в нашей истории – от древнейшей до новейшей.

В истории философии описывается интересный случай, когда Сократ, прочитав книгу Гераклита «О природе», которая так и не дошла до наших дней, произнес: «то, что я понял, прекрасно, то, что не понял, наверное, тоже». Примерно такое же впечатление производит и вышеприведенная книга, выдержки из которой можно найти в Интернете.

Оригинальная трактовка глубинных основ кочевой культуры и ее связь с особенностями национальной психологи и ментальности дает богатую пищу для размышлений на вопросы: откуда мы и кто мы в современном мире? Куда мы должны идти и как это можно сделать?

Прежде всего, хотелось бы согласиться с утверждением С.Абдрасулова, высказанное им в статье «Философское осмысление кыргызской ментальности», что «незнание собственной культуры и неумение ее использовать в современных условиях управления порождали, и будут порождать проблемы, которые мы будем именовать то бунтом, то революцией, то еще каким-то негативным, либо позитивным потрясением нашего общества придавая ей значимость, либо низводя ее до заурядности».

В этой связи вызывают интерес взгляды авторов монографии на философские основы номадической культуры и цивилизации, их роль в общечеловеческой истории, а также классификация этапов развития культуры кыргызов и их анализ в период собственно кочевой цивилизации, советского периода истории, и новейшей истории конца 20 века по настоящее время.

Для целей настоящей статьи приведу несколько достаточно обширных цитат из этой книги, поскольку они имеют чрезвычайно важное значение в контексте обсуждаемого вопроса:

«…Динамизм западного человека вытекает из философии антропоцентризма, когда человек мыслит себя центром миробытия и соответственно стремится подчинить себе этот огромный мир природы. Динамизм же кочевника – это скорее способность идти в ногу с развитием природы, продиктованная изначальной гармонией природы и человека – ее порождения. Кочевник не противопоставляет себя миру, а живет по принципу единства сосуществования и соразвития, обусловливающего нетленную взаимосвязь человека и природы…

…Космичность мироощущения кочевника предполагает особую природовосприимчивость (экологичность) мышления, когда природа мыслится в качестве дарующей жизнь первосилы и продолжения собственного «я» человека. Природа и человек сливаются в единое целое – это некая естественная гармония, где природа представляется земным воплощением величия Вселенной, а человек мыслится сыном Вселенной. Природа необыкновенно психологична в восприятии кочевника, поскольку проецирует нравственные принципы человеческого бытия: небо ассоциируется с вечностью; горы с мудростью и величием; вода с самой жизнью, ее источником. Природные ориентиры жизни доминировали в иерархии ценностных отношений…

….В системе кыргызского мировосприятия созерцательность также предполагает не анализ бытия, а чувствование его, что обусловило сохранение природной чистоты духовных ценностей.…Природные ориентиры жизни доминировали в иерархии ценностных отношений кыргызов. Бытийственный смысл Неба (Тенгри) обусловливает его высший статус в системе культов. Небо несет ответственность за судьбу тюрка как создатель духовной бесконечности. Тенгрианство выступает народной философией древних тюрков, явившихся предками современных кыргызов. Материально-вещественным воплощением пространственности мышления кочевника и его поклонения Небу явилось кыргызское жилище – боз үй – обитель повседневного существования, символ материальной культуры, соединяющей в себе смысл Миро-Космоса...сознание кочевника онтологически, изначально было экологическим...

…Традиционное сознание кыргыза-кочевника было таково, что он не противопоставлял себя природе. Он (кыргыз-кочевник) даже в мыслях не помышлял оторваться от природы. Более того, его бытие невозможно представить в отрыве от окружающей среды, ибо оно не осознавалось им, как в оседлой, в исламо-христианской традиции, где прослеживается четкое противопоставление человека и природы, души и тела…

…переориентация кочевого образа жизни с течением исторического времени на оседлый предопределила сильнейшие изменения в сфере культурного бытия – этот внутренний кризис культуры вызвал кардинальные сдвиги всей культурной системы. Адаптация основополагающих критериев кочевого бытия и культуры к оседлому образу жизни обусловила коренную трансформацию черт и характеристик мышления, что естественным образом сказалось на существе традиций как резонатора преемственной нити. В этом смысле с переходом к оседлому образу жизни система кыргызской культуры претерпела сильнейшие изменения, ценности кочевой культуры были переосмыслены, но наиболее функциональные остались главенствовать в сознании кыргызов. Этот естественный процесс осознания себя в условиях нового способа жизнедеятельности обусловил взаимообогащение кочевых и оседлых принципов миропонимания, что выразилось в синкретизме мышления, объединяющего характеристики мышления двух предельно самостоятельных способов мировидения и жизнепонимания…

…Таким образом, анализ проблем кыргызской культуры и общества в ракурсе современности позволяет говорить о трагедии кыргызской культуры, которая раскрывается по различным ипостасям сознания, одна из которых касается трагедии национально-духовного выражения сознания – к концу ХХ века сложился образ нации, не осознающей предельные основания собственной культуры. Этому способствовало длительное молчание об исторической и духовно-культурной роли Центральной Азии в ходе цивилизационного развития. Кыргызская культура, как уже неоднократно отмечалось, является ветвью центральноазиатского образа мышления, соответственно архетип сохранялся на уровне подсознания, не имея выход на уровень национального самосознания. До конца ХХ столетия Кыргызстан представлял собой симбиоз культурных элементов Востока и Запада, поэтому архетип Центральной Азии не имел реальной яркой представленности в этой системе ценностей. Такая разноречивость в собственном самоопределении не позволяла не только подчеркнуть, но и до конца осознать уникальность собственной культуры, внутренняя составляющая находилась в подчинении внешней, что объективным образом не способствовало усилению своего «я» и в качестве логического следствия кыргызская культура не воспринималась как самостоятельная, самодостаточная целостность, а выступала лишь в роли одного момента в единой системе среднеазиатской культуры. Результатом этого был недостаточно развитый уровень национального самосознания, без которого невозможно было поднимать значимость национальной культуры. Многие национальные традиции, представляющие существо духовного, были задвинуты очень глубоко и далеко в сознании современного кыргыза – потомка древних номадов.

В настоящее время, после провозглашения Кыргызстаном суверенитета пошел процесс осознания исторических корней, к которым восходит система традиционного древнекыргызского образа мышления. Этот процесс выявил противоречивые моменты в самоопределении кыргызской культуры, вместе с тем необходимо отметить, что обозначенные моменты мыслятся естественными в контексте общего кризиса социокультурной реальности современности. …

…В связи с этим реанимируя традиционную систему мышления, необходимо актуализировать критерий функциональности – что из изначальных истоков культуры и мышления является основополагающим и тем самым актуальным на все времена, без чего мы не можем говорить об уникальности и глубокой специфичности образа мышления кыргызов и что собственно имеет возможность и тенденцию к трансформации в связи с естественным историческим ходом развития. Такой подход очень существенен, поскольку акцентирует внимание на диалектичности как истории развития человечества, в контексте которого существует и обозначивает себя тот или иной народ, так и культуры в различных формах и вариантах ее самопроявления. Это позволяет не просто возродить исторические ценности, но и представить их в качестве инвариантной модели культуры, способной выдержать веяния исторического времени и обозначить «я» кыргызской культуры.

Второй аспект трагедии кыргызской культуры проявляется в социальном развитии, что роднит Кыргызстан c другими суверенными государствами. Существование в эпоху социалистического периода, который являет собой второй значительный период в истории развития кыргызской культуры как составной части системы единой советской культуры, наряду с позитивными моментами, отражало факт социокультурной изолированности и подчиненности в определении собственных ориентиров бытия. Национальный стереотип мышления сводился исключительно к внешним проявлениям своеобразия, не затрагивающим внутреннюю целостность и самодостаточность. Архетип номадического сознания был сохранен исключительно на подсознательном уровне.

Объективности ради необходимо отметить, что в социальном плане в развитии среднеазиатских республик, в состав которых входила и Кыргызская Республика, было больше позитива, нежели в национально-духовном развитии. Однако в данном случае речь идет об абсолютизации идеологической составляющей, диктующей строго определенные и тем самым ограниченные рамки в самообозначении и самопредставлении кыргыза в контексте национальной принадлежности.

В контексте существования в бытии Союза социальный фактор превалировал над национальным, находящимся в некотором подчинении идеологии. В данном понимании тесным образом переплетаются позитивные и негативные моменты, поскольку можно с уверенностью утверждать, что сила идеологии позволила набрать обороты мощи советского государства, что несомненно позитивным образом сказывалось и на существе кыргызской культуры.

Вместе с тем духовно-национальный фактор, являющийся стратегическим центром формирования и существования отдельной системы культуры, не имел возможности полностью раскрыться вследствие доминанты определенных единых социальных клише, соответственно с этой точки зрения та же идеология играла противоположную роль в обозначении и представлении той же системы кыргызской культуры. Соответственно диалектический подход и заключается в возможности проставления акцентов в отражении самого существа и исторических вех в самопредставленности системы культуры, в данном случае – кыргызской.

Вступление в период советской эпохи развития обусловило переориентацию кочевого образа мышления на азиатский вариант сплава восточных и некоторых западных характеристик сознания. Изначально традиционное мировоззрение полностью утрачено не было, определенные моменты сохранились в виде национальных традиций и обрядов, однако основной критерий кочевого мировосприятия был задвинут на уровень подсознательности. Ориентация была сделана на восприятие и развитие принципов оседлой культуры. В результате сложился образ нации, не осознающей предельных оснований собственной культуры. Национальный стереотип был сведен к внешним характеристикам, что привело к разрушению внутренней целостности кыргызов. На мировой арене кыргыз был представлен как советский человек с определенным набором идеологических установок. Историко-этнографические источники истории кыргызов были недоступны, соответственно национальное самосознание было на низком уровне. Наиболее негативное свидетельство положения национальной культуры заключалось в постепенном забвении национального кыргызского языка, поскольку официальным статусом обладал только русский язык. Благодаря русскому языку был обеспечен выход на уровень мировой культуры, вместе с тем незнание собственного языка детерминировало разрушение внутренней системы кыргызской культуры и менталитета. Мышление советского человека (кыргыза в частности) было нивелировано в плане этнических истоков и приобщенности к религиозной культуре.

В этой ситуации можно говорить о некоторой разорванности этносоциальной памяти, которая выступает регулирующим критерием в развитии определенной нации, находящей свое отражение в уровне общественной ситемы. Вместе с этим очень сильное основание имела гражданская идентичность, поскольку в сознании любого представителя советского государства очень крепко сидело осознание себя как гражданина великой родины – Советского Союза, и эта доминанта объективно заглушала другие компоненты идентичности, в частности – этническую. В этой связи целесообразно выразить мысль о диалектике социального и национального в системе кыргызской культуры. Синтез этих составляющих породил феномен кыргызской советской культуры, т.е. идеологические моменты были вплетены в ткань национальной культуры, без этого невозможно было самопредставление кыргызской культуры в едином ряду советских республик…

…Следующий резкий скачок в традиционной системе культуры связан с обретением Кыргызстаном суверенитета. Этот процесс породил кризис в собственном самоопределении, выразившийся в двух тенденциях: безудержном возрождении приципов традиционной системы мышления и слепом подражании нормам западной культуры и общества и стереотипам универсальных ценностей. В этой связи актуализируется третья ипостась трагедии кыргызской культуры, которая раскрывает сущность глобального сознания в начале нового XXI века. И национальное, и социальное развитие синтезируются при постановке проблемы глобального личностного сознания. Выдвинув глобализацию в качестве современной тенденции бытия, история обозначила свой вызов и уже от каждой национально-культурной системы зависит, насколько быстро она адаптируется к современным условиям и какой ответ она даст. В данном случае традиционная система мышления подвергается существенной трансформации. Проблема культурной идентичности в период глобального развития предполагает конкретный анализ существующей системы мышления с внесением корректив рационального характера. Соотношение универсальных и национально-духовных ценностей отражает адаптацию культуры, государства в период глобализации. Здесь же остро встает проблема диалога как парадигмы мышления современной эпохи, которая преломляется в бытии культур и обществ. Процесс суверенизации заново поднял проблему возрождения центральноазиатского архетипа культуры. Центральная Азия как единый территориальный и геополитический регион проявила себя в саморазвитии республик. На республиканском уровне возникли тенденции реинтерпретации прошлого социокультурного опыта. Акцент в исследованиях ставится на изучении специфики менталитета. Всплеск национального самосознания способствует самовозрождению ценностей традиционной культуры. Параллельно находит отражение другая тенденция развития: процесс глобализации стимулирует проникновение в структуры национальных культур и абсолютизацию так называемых универсальных ценностей…».

Таковы основные положения этой фундаментальной монографии, которая, повторюсь, дает богатую пищу для размышлений в поисках ответа на вопросы: кто мы? куда и как двигаться дальше в условиях глобализации? Обретем ли мы свою подлинную государственность в результате переходного периода, который сегодня достиг своего апогея, или же в действительности исчезнем с исторической сцены, как это предрекают многие политологи и эксперты.

Очевидно, что постановка вопросов о культурной и психологической самоидентификации в условиях постсоветского периода и адаптации к реалиям глобализации, которую начали рефлексировать во второй половине 20 века, но в результате которой, собственно говоря, и рухнул Советский Союз, и набирающем стремительные темпы в 21 веке, как нельзя актуальна и своевременна. Причем, следует отметить, что эта проблема стоит не только перед Кыргызстаном, но и перед другими странами, только в наших условиях она приобрела наиболее острые формы.

Крайне важным является положение о том, что «реанимируя традиционную систему мышления, необходимо актуализировать критерий функциональности – что из изначальных истоков культуры и мышления является основополагающим и тем самым актуальным на все времена». В этом отношении представляется, что акцентированное культивирование экологических аспектов во всех сферах жизни: экономике, архитектуре, образовании, здравоохранении, социальной сфере, политике, в том числе внешней, и др., как изначально присущих кочевой культуре кыргызов, позволит обеспечить подлинное возрождение Кыргызстана, как уникального явления в современном мире, завоевать свою экологическую нишу на политической карте мира, подобно тому как это сделали Япония, Корея, Малайзия и другие «азиатские тигры», опираясь на свои национальные культурные традиции.

В условиях глобального изменения климата и планетарного экологического кризиса передовые страны мира и международное сообщество в целом в настоящее время предпринимают гигантские усилия по экологизации своих экономик, изменению структур потребления и производства, экологизации образования и культуры. Кыргызстану в этом отношении ничего придумывать не надо, нужно только обратиться к опыту предков в их взаимоотношениях с Природой, и адаптировать его к современным условиям.

Впрочем, об этом писалось в многочисленных предыдущих авторских публикациях, начиная с 1991 года и особенно после апрельских событий этого года в надежде, что они привлекут внимание лиц, принимающих решение за вопросы будущего развития страны. В частности, статьи «Устойчивое развитие Кыргызстана – стратегический путь в условиях глобализации», «Зеленая экономика» - основа процветания и благополучия», «К вопросу о будущем Кыргызстана: информатизация и экологизация» и др. более подробно освещают эти вопросы.

В заключение хотелось бы поблагодарить авторов монографии за поистине глубокую работу и обратить внимание еще на один вопрос, который всплыл в результате анализа. Авторы подчеркивали важность влияния символов на сознание и подсознание в повседневной жизни кочевников, как пишет С.Абдрасулов «Самое страшное проклятие кыргыза-кочевника это «Түндүгүң түшсүн», означающее «Пусть обрушится обод Бооз-үй». Что значит обрушится түндүк? А это значит, что жизненное пространство не то что уменьшится, а вовсе потеряет свою организованность и упорядоченность. Соответственно это равносильно смерти. Так как если рушится мир, рождающий кыргыза-кочевника, то это автоматически влечет за собой разрушение всего того, что в нем находится, включая самого человека». В этом отношении түндүк на национальном флаге, как одном из главных символов государства, вроде бы как находится в лучах солнца, что является отражением древнего языческого культа Солнца, которому поклонялись наши предки, в исламе, как известно, наблюдается отражение древнеарабского культа Луны, в принципе имеющего африканские корни.

Однако, как заметил один умный человек, при более пристальном рассмотрении нашего флага возникают ассоциации, что он охвачен огнем, пылает, и, соответственно, вот-вот обрушится. Понятно, что главные государственные символы страны разрабатывались и принимались в первые годы независимости, в спешке и без должных обсуждений с целью как можно скорее принять все атрибуты независимого государства, но возникают вопросы: не является ли такая ассоциация сигналом к подсознанию и этногенетическому коду кыргызов в том смысле, о котором пишет С.Абдрасулов, и не лежит ли она в основе событий марта 2005 года и более кровавых апреля-июня 2010 года?... Если это так, то прогнозы по утере государственности представляются вполне обоснованными...

Стилистика и грамматика авторов сохранена
Добавить статью

Другие статьи автора

08-06-2021
«Жети-ата» - фундамент духовно-нравственного возрождения
17151

19-07-2013
«Манас», Тора и Библия – о сравнительном анализе Саяка
8925

24-01-2013
Ала-Тоо – Божественные горы
5116

21-08-2012
К истокам духовной культуры – небесные горы Кыргызстана
6317

26-07-2012
Салам, шалом и ассалоум алейкум – к истории кыргызов
5597

12-09-2011
Он памятник воздвиг себе нерукотворный. Перечитывая Ч.Айтматова
5448

25-08-2011
20 ЛЕТ НЕЗАВИСИМОСТИ – ЧТО ДАЛЬШЕ?
3503

02-08-2011
Центральная Азия: Вода и политика
3256

14-06-2011
Этнос и этногенез
4293

04-06-2011
В поисках национальной идеи
4120

Еще статьи

Комментарии будут опубликованы после проверки модератором
Для добавления комментария необходимо быть нашим подписчиком

×