В год собаки на великий престол воссел Элбэг-хаган. Элбэг-хаган, охотясь облавой, увидал кровь убитого зайца, упавшую каплями на снег, и сказал: «Есть ли где красавица с такой белой кожей, как снег, с такими румяными щеками, как кровь?» [1]
Если бы тогда, где-то в 1390-х годах, великий каган династии (Северная) Юань (Их Юань Хаан), Элбег-каган знал, что иногда слова правителей могут привести к серьезным последствиям, которые поставят власть династии чингизидов на грань существования, он бы молча скушал убитого им зайца и история Центральной Азии, возможно, пошла бы по-другому пути.
В старых летописях обычно указывают на те или иные действия правителей и их последствия. Сегодня больше внимания уделяют социальным, экономическим и другим причинам. В мусульманских летописях после перечисления причин тех или иных событий, обычно добавляли “Аллаху Алим” (Аллах знающий), что обычно подразумевало – “Аллах знает лучше”. Так честнее, позволяет нам понять ограниченность своих знаний и поиска объяснений.
Вопрос о том, почему у кыргызов нет чингизидов, а у казахов – есть, может относится и к развитию политических систем Центральной Азии как в прошлом, так и в настоящем. По теории элит, народу необходима постоянная верхушка, которая будет вести людей в светлое будущее. Естественно, что такая теория элит нравится власть имущим, особенно в той части, где говорится о постоянной элите и стабильности власти. Эта мысль внушается подданным с настойчивостью, достойной другого применения.
«Мы живем в мирной стране, где стабильная власть, стабильная политика, где все предсказуемо, и наша жизнь с вами предсказуема на многие годы вперед. По крайней мере, великое счастье - иметь возможность планировать свою жизнь: получу образование, дальше пойду работать, добьюсь цели», - сказала дочь лидера постоянной стабильной элиты во время награждения ее медалью «Ел корганы» первой степени (медаль была учреждена «для отличившихся военнослужащих»).
И если раньше для легитимизации власти обращались к религии или культам во всех их проявлениях – к богам, небу, церкви, буддам, предкам, то теперь их всех заменил один культ – культ стабильности.
Теория социальных лифтов подвергает критике формирование постоянных элит, особенно традиционных или религиозных. Кыргызы в отличие от соседей не имеют традиционных (төре) или религиозных (кожа, сейид, ишан) элит. Как говорил Нестор Махно: “Это у вас большевиков – власть, а у нас авторитет – свободное уважение”.
Почему у кыргызов нет?
Чингизиды правили почти всеми тюрко-монгольскими кочевниками “силою вечного неба”. Одной из причин потери власти чингизидов над кыргызами становится вопрос Элбэг Нигүлэсүгчи («милосердный») кагана на облавной охоте. Эта история стоит того, чтобы прочитать ее полностью.
«Есть ли где красавица с такой белой кожей, как снег, с такими румяными щеками, как кровь?». Так сказал Элбэг-хаган.
Худхай Тайю сказал: «Есть женщина подобной красоты. Да!»
- Кто же она? - спросил хаган. - Нельзя ли ее увидеть? Я бы посмотрел!
- Если так, то я скажу. Твоя сноха, именно так красива, - сказал тот.
- Немедленно желаю на нее взглянуть! - сказал хаган. - Раз ты, Тайю, знаешь, то ты мне ее и доставь!
Тайю отправился к бигэчи и сказал: «Хаган послал он меня, желая посмотреть цвет и блеск твой!». Как только он это вымолвил, бигэчи сильно разгневалась и сказала: «Небо и земля несовместимы. Верховному владыке свою невестку видеть не положено. Мой муж младший брат хагана, поэтому его поступок презренный. Убирайся вон!»
Тогда хаган приказал убить своего младшего брата, а его жену Улдзэйту-гоа-бигэчи взял и сделал ханшей [2].
Монгольская принцесса (бигечи), эпоха Юань (1271 — 1368)
В честь Тайю хаган устроил большой пир. В это время бигэчи находилась в другой юрте. Она послала человека к Худхай-Тайю-тайджи и просила передать ему, что просит прийти во дворец. Когда он пришел, то бигэчи напоила его до бесчувствия вином и сказала: «Скверное тело мое ты сделал благородным. Меня из бигэчи [принцессы] ты сделал хувангди [королевной]». Когда он окончательно захмелел, бигэчи уложила его на постель, а сама растрепала волосы, расцарапала свое лицо и послала за хаганом. Тем временем Худхай-Тайю пришел в себя и хотел убежать, но вошел хаган. Началась перестрелка. Хаган был ранен в мизинец. Разгневавшись, хаган приказал убить Худхай-Тайю. Сунитский Ясун-Тайбу снял со спины Худхай-Тайю лоскут кожи и отдал его бигэчи. Смешивая кровь с жиром, она слизывала и приговаривала: «Из-за меня ты, хаган, убил своего брата, я же отомстила за своего мужа, хотя я только слабая женщина, но для меня и этого достаточно».
Узнав об обмане бигечи, хаган, понимая свою ошибку, ничего ей не сказал. Он велел Батула-чингсангу и Угэчи Хашига, двум сыновьям Тайу, ведать четырьмя туменами. Батуле-чинсангу при этом он отдал свою дочь в жены.
После того как хаган просидел на престоле шесть лет, ойратские Батула-чингсанг и Угэчи Хашига прикончили Элбэг-хагана в год змеи, и он стал тэнгри. Батула-чингсанг и Угэчи Хашига сначала захватили четыре тумена ойратов и стали врагами. Говорят, что так была захвачена ойратами единая держава монголов [1, 2].
Эти события происходят в конце XIV – начале XV веков. Элбег, из династии (Северная) Юань, сидел на троне всемонгольского великого каган с ~ 1393 – по 1399 год. Династия Юань (1271 — 1368) была образована после завоевания монголами Китая, внутренних войн за великоханский престол между Хубилаем и Ариг-Букой, и постепенно обросла китайскими церемониями и титулами: тайши (кит. «тай-ши» — «великий наставник»), чинсанг (кит. «чэн-сян» — «министр»), зайсанг (кит. «цзай-сян» — «первый министр», «канцлер»), дайбу (кит. «тайфу» — «великий муж»), дайу (кит. «тайвэй» — «правитель столичной области») и др. Эти титулы ранее являлись названиями высших чиновничьих должностей либо титулами важных сановников при юаньском дворе [3].
Ослаблению власти династии Юань, и чингизидов в целом, способствовала чума, известная в Европе как «черная смерть». У нас степень влияния чумы на ход истории не так сильно изучена, но есть предположения о том, что городская культура на территории современного Кыргызстана прекратилась именно из-за этой эпидемии. Чума вызвала экономический кризис и нанесла сильный удар по престижу чингизидов, так как это было одним из признаков того, что «вечное небо» гневается на правителей. В Китае вспыхивает восстание «Красных повязок» и к 1368 году монголы теряют свою власть над ханьцами.
Возникновение очага чумы в Восточной Евразии и ее распространение по континенту
Правители Северной Юань ревностно держались своего титула — императора (великого хана) Юань (монг. Их Юан Хаан). Из-за того, что эта династия ассоциировалась с Китаем, есть версия о том, что многие события, отраженные в эпосе «Манас», являются отражением периода XIV–XV вв., когда кыргызы были вовлечены в борьбу за власть в Северной Юань. Для многих это было продолжением «китайской династии» с великим каганом и китайскими титулами.
После того как сыновья Худхаю Тайю, Батула-чинсанг и Угечи-кашка убили Элбег-кагана начинается так называемый «период малых ханов» [4], когда отпрыски Худхаю Тайю то ставили на престол марионеточных ханов из рода потомков Ариг-Буки, то сами провозглашали себя ханами, пытаясь противостоять Северной Юань. Интересно, что эта борьба стала по сути продолжением борьбы «лесных народов» (ойратов), в том числе и кыргызов, с великими ханами Монголии (и Китая), которая началась еще во времена борьбы за престол между двумя братьями Хубилаем и Ариг Букой (умер в 1266 году). Тогда именно кыргызы и другие «лесные народы» поддержали Ариг Буку и, похоже, что спустя почти два века об этом еще помнили. Считается, что часть кыргызов Енисея попала на территорию Теңир Тоо во время похода Ариг Буки против своего бывшего союзника Алгу, ставка которого была в долине реки Или.
Ариг Бука (в центре) побеждает Алгу (миниатюра из «Сборника летописей» Рашид ад-Дина)
Второй удар по престижу чингизидов нанес эмир Тамерлан, который мог похвастать тем, что в его гвардии служили представители «алтын урука» («золотого рода»). Его многочисленные походы на территорию Моголистана (современный Кыргызстан) буквально опустошили эти земли, когда многие племена были вынуждены бежать на Алтай. Эти племена, скорее всего, усилили четыре тумена «лесных народов» (например, улус Булгачи – в одном из вариантов санжыры первопредок кыргызского крыла Ичкилик).
Трудно сказать, кем были Худхаю Тайю и его сыновья Угечи-кашка и Батула-чинсанг из рода чорос. Происхождение рода чорос, который стал главным у ойратов, неясно – были чоросы монголоязычные, были чурасы - тюркоязычные. Многие связывают их с чорами (чурами) с письменных памятников тюркского вечного эля (VI – X вв.), написанных на битике. После развала монгольской империи наступило время смешения тюркоязычных и монгоязычных племен. Монголы на территории современной Монголии говорили на монгольском языке, монголы на территории современного Кыргызстана – говорили на тюркском языке. Скорее всего, то же самое было и с четырьмя туменами ойратов. Возможно, ойратами в разное время называли разные племена. Во времена Угечи-кашка и Батулы-чинсанга ойратами были те народы, которых монголы называли «лесные люди» (по-монгольски «ойн ард») Под «туменом ойрад» имелись в виду племена ойрад, буриад, тумэд, баргун (монголоязычные), урсуд, абханас, ханхас и туба (тюркского происхождения) [5]. Возможно, Угечи-кашка правил тюркоязычной частью «лесных народов» среди которых лидирующее положение заняли кыргызы (кергуды[?] – одни из четырех первых туменов ойратов), а Батуле-чинсангу досталась – монголоязычная половина.
В любом случае, Угечи-кашка провозгласил государство под названием Тадар (в китайских источниках Дадань), что в то время стало синонимом тюрков, а в 1402 году вместе с Батулой-чинсангом и Аргутаем (военачальником восточных монголов) убивают Гун Тэмур-кагана, старшего сына того самого Элбег-кагана. Угечи-кашка провозглашает себя великим каганом и всходит на престол с тронным именем Оруг Тэмур-кагана (в китайских источниках Мункэ Темур) и отменяет юаньский имперский титул. При этом в соправители он взял Аргутая с титулом чинсанг и признав его власть над восточными монголами. В 1408 году был убит своим соправителем Аргутай-чинсангом.
Оруг Тэмур-каган (Угечи кашка, современное изображение)
Дальнейшие события еще запутаннее, поэтому следует указать суть ответа на вопрос. Кыргызы попали в ту историческую струю, в которой они в составе ойратов или без них конкурировали с чингизидами, хотя иногда могли возводить ханов из «золотого рода». Историческая память кыргызов сохранила возможность замены чингизидов собственными ханами, не из «алтын урука» и в этом смысле пример Угечи-кашка, который не только провозгласил отдельное от Юань государство Тадар, но и стал великим каганом, был, на мой взгляд решающим. В любом случае предводителями кыргызов становятся собственные вожди, которые в зависимости от обстоятельств играют по общим правилам чингизидства или усилившись, отвергают эти правила. На мой взгляд, немаловажную роль играет то обстоятельство, что в рамках Великого Улуса кыргызы сохранили административную единицу в лице «тумена кыргызов». Таким образом, можно выделить три основные причины:
1. Существование кыргызов до чингизидов и выделение их в отдельный тумен в рамках монгольского улуса.
2. Сохранение исторической памяти о собственном хане, которое отразилось в эпосе “Манас”.
3. Как в Монголии, так и в Моголистане кыргызам приходилось конкурировать с системами, где местные племена были связаны с чингизидами через официально утвержденные позиции соправителей и зятьев «золотого рода».
На территории Могулистана (современный Кыргызстан) сложилась система при которой чингизиды были сильно зависимы от племени Дуглат (Дулат), начиная со времен Тоглук Тимура (1347 году его возвел на престол эмир дуглатов Буладжи). Все попытки поддержки чингизидов (Ахмад Алача-хан, Султан-Халил-Султан), заканчивались тем, что власть в Моголистане переходила к дуглатам. Представители дуглатов были фактическими соправителями государства с титулом улус-беги и многие из них, породнившись с чингизидами, имели титул «гураган» от монгольского слова күрүгэн или хүргэн, «зять», «ханский жених». Такой же титул был и у эмира Тимура (Тамерлана). Чтобы утвердиться на этих землях кыргызам необходимо было придумать нечто другое, нежели ставка на чингизидов.
Почему у казахов есть?
Дулаты стали одним из племен которые образовали старший жуз казахов. И пример их представителей в чагатайском улусе – соправители с титулом улус-беги и зятья – это один из ответов на вопрос, почему у казахов есть чингизиды. То есть все те причины, что у кырыгзов, только наоборот.
Моголистанский историк Мухаммед Хайдар Дуглат (1500 - 1551гт.), в работе "Тарих-и-Рашиди" рассказывает об образовании казахского ханства: "В это время (около 860 года хиджры) (1455-1456гг) Абулхаирхан владычествовал в Дашт-и-Кипчаке; султанам джучидским приходилось от него очень плохо и двое из них, Жаныбек-хан и Гирей-хан бежали в Моголистан. Иса-Буга-хан (1433/34-1462) принял беглецов хорошо и отвел край Джу (Чу) и Козы-баши, который составляет западную окраину Моголистана. Там они зажили спокойно". При этом "начиная с Иса-Буга-хана до времени Рашид-хана монголы и казахи жили постоянно в мире между собою» [6]. Этому способствовал и брачный союз между дочерью следующего хана Моголистана Юнуса, Султан-Нигар-ханым с сыном Жаныбек-хана Адик-султаном.
Махмуд бен Вали так описывал образование казахского ханства: “Когда Абу-л-Хайр-хан одержал верх над сыновьями своих дядей в областях Дашт-и Кипчака, некоторые из потомков Тукай-Тимур-хана, сына Джучи-хана, например Кирай-хан и Джанибек-хан, имена отцов которых будут подробно упомянуты в перечне имен хаканов, [происходящих от] Тукай-Тимура, вышли из круга подчинения и повиновения [и] предпочли покинуть родину. Отказавшись от унаследованной [от предков] страны, они ступили на дорогу, [ведущую] на чужбину. С группой людей, достойных признания, они выбрали путь в Могулистан. В те времена в областях Могулистана владычествовал Исан-Буга-хан, сын Вайс-хана, из потомков Чагатай-хана, сына Чингиз-хана. Так как в то время Абу Са'ид-мирза, сын Султан Мухаммад-мирзы, сына Мираншаха, сына Эмира Тимура курэкана, вызвал из Ирака Йунус-хана, брата вышеупомянутого хана и, оказав ему покровительство помощью и поддержкой, послал его против брата; по этой причине в фундаменте правления Исан-Буга-хана обнаружилась трещина [и] упомянутый хан счел прибытие Джанибек-хана и Кирай-хана источником добра и благодеянием [для] людей. После того, как он с почетом и изъявлением согласия встретил августейшее прибытие царевичей, он предоставил им западный край Могулистана, который был буфером между [владением] Исан-Буга[-хана] и иктой Йунус-хана. Эта местность известна под [названием] Чу и Козы-баши. Когда Джанибек-хан и Кирай-хан сделали длительную остановку на той территории, каждый человек [как] из правителей, [так] и из войска, кто начинал питать отвращение к Абу-л-Хайр-хану, находил у них убежище. Особенно после смерти Абу-л-Хайр-хана, когда в областях Дашт-и Кипчака возникли беспорядки, большая часть узбекских воинов (кошунат-и узбак) собралась под сенью знамени могущества царевичей. Так как в [самом] начале [после] прибытия в Могулистан они проводили время в набегах на калмаков и киргизов и грабежах [их] и на окраинах областей занимались разбоем, к этому народу (тайифа) пристало имя казак. В то время Кирай-хан был назван государем. Пока Исан-Буга-хан был жив, то благодаря помощи [ему] и поддержке, [оказываемой] вышеупомянутыми ханами, Йунус-хан ногу дерзости не ставил в стремя надменности. Когда же Исан-Буга-хан переселился из [этого] мира [в мир небытия], Йунус-хан пошел по пути согласия и единодушия, укрепил основы любви и дружбы родством, приобретенным браком, и своячеством; он отдал свою [дочь], покрытую одеянием целомудрия, Михр-[Султан-?] Нигар-ханим, после смерти 'Умар-Шайх-мирзы, сына Абу Са'ид-мирзы, замуж за Адик-султана, сына Джанибек-хана. И таким способом обе стороны соединила и скрепила нить дружбы и союза [7].
Таким образом, и казахи, и кыргызы обрели свою государственность и земли в результате распада империи Чингисхана и его потомков. При этом, если кыргызы сохранились в качестве отдельной административной единицы в империи и управлялись собственными правителями, которые подчинялись чингизидам, то казахское ханство возникло благодаря чингизидам и во время борьбы между чингизидами. Те племена, которые были в составе Золотой Орды (и ее подразделений Белой Орды и улуса Орды Ежена) и Моголистана, и которые составили ядро казахского народа, уже имели опыт взаимоотношений с чингизидами через родство своих вождей и представительство в государственном управлении. Скорее всего, вхождение большого количества племен в казахское ханство породило три жуза, старший, средний и младший, с тем чтобы как можно большее количество представителей различных племен вписалось в систему госуправления наряду с чингизидами в качестве фактических соправителей и зятьев. Из положительных сторон чингизидов среди казахов можно сказать, что легитимность их власти позволила объединить обширные территории, иметь непричастных к племенам руководителей. Из отрицательных – слово “төре” – стало ассоциироваться с ханами, хотя в древности обозначало “закон” (төрү). Кыргызам (как и ойратам) же не удалось влиться в подобную схему и поэтому ставка делалась на племенных вождей и горизонтальные договоренности. Сегодня, и кыргызам и казахам, наверное стоит обратить внимание на то, что в основе государства должен стоять төрү (закон), а не төре (хан).
Примечания
1. Лубсан Данзан. Алтан Тобчи ("Золотое сказание" – монгольская летопись XVII в.). Москва, Наука. 1973
2. Рашипунцуг. История монгольского государства, именуемая «Болор эрихэ» - «Хрустальные четки» // Гольман М.И. Монгольские источники о Даян-хане. Москва, Наука. Главная редакция восточной литературы, 1986
3. Владимирцов Б.Я. Общественный строй монголов. Ленинград: Издательство АН СССР, 1934
4. Bat-Ochir Bold. Mongolian Nomadic Society: A Reconstruction of the 'Medieval' History of Mongolia. Routledge, 2000
5. Чингисхан. Сокровенное сказание. Великая Яса. Издательство ЛитРес, 2017
6. Мирза Мухаммад Хайдар. Та'рих-и Рашиди // Материалы по истории казахских ханств XV-XVIII веков (Извлечения из персидских и тюркских сочинений). Алма-Ата. Наука. 1969
7. Махмуд бен Вали. Море тайн, относительно доблестей благородных // Материалы по истории казахских ханств XV-XVIII веков (Извлечения из персидских и тюркских сочинений). Алма-Ата. Наука. 1969