Получать дар, не возвращая или не возвращая больше, –
значит, подчиняться, становиться слугой, клиентом,
становиться меньше и ниже…
Марсель Мосс, «Очерк о даре»
Другой раз встретишь такого и подумаешь: вроде парень ничего.
А он, глядишь, разинет рот да и пойдет сыпать трескучими словесами:
«господствующая раса», «безоговорочная преданность», «фанатическая воля»,
ну, в общем, крутит шарманку
Д.Нолль. «Приключения Вернера Хольта»
Как-то утром в одном из горных гостевых домов наблюдал картину как один человек успешного иностранного вида связывал группу местных парней и девушек, с тем чтобы они потом совместными усилиями развязались. Вспомнилось, что параллельно здесь проходил семинар тим-билдинг (или лучше team-building) у одной крупной компании. Последствия плотного завтрака настроили на философские думы, результатом которых стала мысль о том, что неважно каким образом происходит семинар - главное в нем вера в эффективность и в успех, а эта вера исходит не от методов, а от человека успешного вида. Если бы на его месте был бы какой-нибудь местный человек, не обучавшийся в зарубежных вузах, то вряд ли ему бы позволили связывать людей.
Источник, откуда приходит знание, очень важен для восприятия его людьми. И хотя все люди везде и всегда говорят об одних и тех же вещах, но будут прислушиваться к тем, кто представляет успешную страну. Меняется даже характеристика людей, представляющих страны, добившиеся успеха. Если одна и та же нация иронически характеризовалась как педанты и формалисты, то после процветания они же становятся аккуратными и точными. Кто-то был рабски покорным, а теперь, когда страна развивается, жители характеризуются как трудолюбивые. Точно также происходит и с людьми: кто-то был жадным, теперь стал богатым и дальновидным. Мало кто повторяет слова родителей, которые дают практически все знания об этом мире, а цитируют слова великих людей, которых они лично никогда не знали. Мудрец из бедной африканской страны неравен мудрецу из богатой процветающей страны, хотя они будут говорить об одном и том же. Шаман со своим бубном и костром проигрывает священнослужителям из золотых храмов, хотя их функция одна и та же.
Таким образом, наверное, не стоит дальше описывать, то о чем все и так знают: успех привлекателен, будь то процветающая страна или известная личность, и многие захотят повторить их путь даже путем копирования. Однако простого копирования недостаточно. Ибо это заимствование ставит человека, берущего, ниже.
Провинциализация Европы – проект, возникший в постколониальной Индии, где так же подданным Британской империи было внушено, что всем они обязаны Лондону. Этот проект, так или иначе, осуществляется во всех постколониальных странах. Если сила слова «Европа» заключается в ее претензии быть источником современного мира, тогда стратегия «провинциализации» стремится уменьшить такую власть, вернув континент к более скромной роли важного региона или значимого игрока.
Есть два пути провинциализировать Европу. Первый путь заключается в том, что Европа не должна считаться центром мира, где возникли все основные человеческие ценности современной мировой цивилизации. Те, кто начинает бороться с этим, утверждают, что на самом деле Европа всем обязана Востоку. Например, Орхан Памук высмеивал такую точку зрения в своей «Черной книге», когда Ибн Халдун называется величайшим ученым всех времен и народов. Религиозные люди с пренебрежением к европейцам начинают говорить, что, собственно говоря, все это уже было тысячи лет назад в наших священных книгах. В научной сфере широко обсуждалась книга Мартина Бернала, в которой он выдвинул тезис о том, что вплоть до XVIII века Европа признавала «свет с Востока», но когда начались колониальные захваты на самом Востоке, европейцы не могли и не хотели быть обязанными своим новым подданным и начало цивилизации стали искать в Афинах. Но на самом деле эти споры контрпродуктивны, так как вертятся вокруг того, кто все же лучше и умнее, кто выше и кто ниже.
Второй путь заключается в том, чтобы признавать господство Европы, перехват инициативы в последние два-три века, когда именно она определяла ход мировой истории, философии и науки. Собственно, этот путь и отражен в работе индийского философа Дипеша Чакрабарти «Провинциализация Европы» вышедшей в 2000 году. В этом случае возникает вопрос, зачем столько времени уделять изучению истории Европы с античных времен, когда эта история влияла на ход истории в основном самой Европы, а в других частях света были свои собственные истории, но им в современной учебной программе уделяется очень мало внимания.
Следует задаться вопросом о том, почему мы не знаем историю своих соседей: қазахов, узбеков, таджиков и китайцев? Или, лучше сказать, почему мы знаем историю своих соседей меньше, чем историю Европы? Почему Афганистан для нас всего лишь страшилка и почему у нас так много предубеждений против своих же соседей, с которыми нам еще жить да жить? Любое отсутствие информации о чем- или о ком-либо порождает догадки, стереотипы и предубеждения. Или информация будет любезно предоставлена со стороны.
История - это не только контроль прошлого, но и контроль будущего. Написание истории того или иного народа всегда контролировалась власть имущими, будь то короли, ханы, императоры, завоеватели, колонизаторы и т.д. Любые альтернативные попытки написания истории снизу получали противодействие властей и обычно не получали широкой огласки. По сути, любая история сводилась к тому, что описываются деяния великих личностей, представленные как во благо народам и даже богу. После промышленной революции, введения всеобщей воинской обязанности и национального гражданства потребовалось написание национальных историй, а европейский колониализм привел к написанию историй цивилизаций. Теперь истории писались от имени народов и цивилизаций и их роли в мировой истории.
Европейские завоевания привели к преподаванию истории мира как истории становления Европы как центра современной мировой цивилизации с универсальными ценностями. Никто не возражает против того, что европейская военная и культурная экспансия изменила мир, но это произошло в течение последних пяти веков (а народы Центральной Азии в последние три века), до этого история Европы была лишь частью общемировой истории. Трудно проследить влияние древней Римской империи на историю кочевников Евразии или Австралии. Это влияние стало возможным не напрямую, а спустя века, когда Европа, прошедшая через эпоху Возрождения римской культуры, смогла объединить весь мир благодаря завоеваниям и торговле.
Возникает вопрос – почему же тогда мировая история, начиная с древности, представлена в основном историей Европы? Если, например, мы начинаем историю кыргызов с 201 года до н.э. в Центральной Азии, то почему же в школах и вузах КР европейская история до 1855 года (когда европейская экспансия в лице России коснулась непосредственно кыргызов) представлена гораздо больше, чем азиатская? Почему бы не уделить больше внимания истории Внутренней Евразии (Великой степи), Центральной Азии, индийского субконтинента, южной Азии или истории Китая, с которыми история кочевников была связана на протяжении веков, тем более, что это наши непосредственные соседи? Нельзя игнорировать историю Европы, но и не надо игнорировать историю своего региона, где протекала часть нашей мировой истории.
Зачем и почему все это пишется здесь и вызывает столько споров? Почему нет пророков в своем отечестве? Потому что благодаря колониальному образованию престиж европейского знания стоит выше местного. Почему в фильме «Неизвестный маршрут» заблудившийся автобус выводит бежавший с факелом (какой символ) парень, проучившийся на Западе? Нельзя отрицать технического превосходства, но многие простые вещи, в том числе и философские, можно изучать и на основе собственных наук.
Многие наивно полагают, что кыргызы должны признавать, что все, что касается цивилизации и культуры, они получили в колониальный период. Кыргызы ведь не могут сравниться с Индией и Китаем, где многие тысячелетия существовали свои цивилизации. Действительно, может, стоит задуматься над тем, что кочевники ничего так и не принесли в этот мир, кроме разрушений и грабежей, и кыргызы многим обязаны советскому периоду, когда кыргызы приобщились к европейской (или как ее еще называют «мировой») культуре? Однако, почему-то так же говорили и про Индию времен британского колониализма, и про Китай времен культурной революции. Даже люди этих великих стран искренне считали, что они всем обязаны Европе. Но что-то меняется. Так например, Папа Иоанн Павел II еще недавно, в 1988 году, в своем выступлении перед Европарламентом говорил о том, что «Европа – маяк цивилизации». Папа Франциск, который, кстати, родился в Аргентине, выступая перед Европарламентом в 2014 году говорит совсем другое: «Европа – состарившийся, замкнутый в себе континент». Неужели она за 26 лет из «маяка цивилизации» превратилась в «состарившийся континент»?
Это просто два взгляда на Европу. Первый взгляд – это взгляд европейца, второй взгляд – это взгляд человека, который родился в другом месте.
Хотелось бы еще раз обратить внимание читателей на слова французского этнографа и социолога Марселя Мосса: Получающий человек становится слугой, клиентом, и это значит, что дающий становится хозяином и патроном. Это очень важно понять тем, кто утверждает, что кто-то взял и должен знать, чем он обязан кому-то. Такие отношения между народами называются иерархическими – в таком случае один народ ставит себя выше другого народа, так как он - дающий добрый хозяин, а берущий – это зависимый низкого происхождения.
Ни к чему хорошему такое положение вещей не приведет. И когда говорят, что кыргызы всем обязаны советской России – это и есть разжигание межнациональной розни, так как такие вещи закрепляет неравенство, ставя один народ выше другого. Повторюсь, так было не только в Российской империи. Но именно в России собственная культура была практически уничтожена из-за этой конкуренции с Европой в цивилизаторской роли России в Азии: «В Европе мы были приживальщики и рабы, а в Азию явимся господами. В Европе мы были татарами, а в Азии и мы европейцы. Миссия, миссия наша цивилизаторская в Азии подкупит наш дух и увлечет нас туда, только бы началось движение». Ф.М.Достоевский. К чему это привело в конечном счете?
Когда кто-то из наших русских сограждан, которых около 350 тысяч, слышал концерт балалаечной музыки или звуки гуслей. Кто вообще видел и трогал гусли? Зачем вечно привозить из Москвы артистов, представляющих европейскую культуру и приобщать к ней местных аборигенов? Это делают немцы, французы, швейцарцы, американцы и многие другие. Никто не задумывается о том, что, по сути, мы не знакомы с русской народной культурой. Тот же Ленин, который продолжил славное дело Петра (кстати, в советской литературе и кино все цари, кроме него, были плохие) по уничтожению русской культуры, уже не нужен России для собственных потребностей. В сегодняшнем российском кино большевики представлены в крайне невыгодном свете еще и потому, что Ленин уничтожал православие, а РПЦ сейчас в России является важным институтом общества. Но Ленин нужен вне России в странах-вассалах, как символ проявления лояльности и как символ цивилизаторской роли России в этой части света. Поэтому «ленинопад» будет расценен Москвой как вызов ее священной роли, как вызов ее господству и превосходству.
Здесь многие статьи кажутся разжиганием межнациональной розни. Как раз-таки наоборот. Эти статьи направлены на то, чтобы исправить то неравенство культур и, следовательно, народов, которое может привести к конфликтам. Это исправление иерархии между местным и европейским населением, это исправление неравенства между кочевым и оседлым населением. Нельзя вечно соревноваться в том, кто чем кому обязан и, следовательно, чья культура стоит выше. У нас у всех один выход – признать, что все культуры равны и никто никому ничем не обязан.
